А вот ещё, прекрасное, по теме.
НА СМЕРТЬ КНЯЗЯ МЕЩЕРСКОГО
Глагол времен! металла звон!
Твой страшный глас меня смущает,
Зовет меня, зовет твой стон,
Зовет - и к гробу приближает.
Едва увидел я сей свет,
Уже зубами смерть скрежещет,
Как молнией, косою блещет
И дни мои, как злак, сечет.
Ничто от роковых кохтей,
Никая тварь не убегает:
Монарх и узник - снедь червей,
Гробницы злость стихий снедает;
Зияет время славу стерть:
Как в море льются быстры воды,
Так в вечность льются дни и годы;
Глотает царства алчна смерть.
Скользим мы бездны на краю,
В которую стремглав свалимся;
Приемлем с жизнью смерть свою,
На то, чтоб умереть, родимся.
Без жалости все смерть разит:
И звезды ею сокрушатся,
И солнцы ею потушатся,
И всем мирам она грозит.
Не мнит лишь смертный умирать
И быть себя он вечным чает;
Приходит смерть к нему, как тать,
И жизнь внезапу похищает.
Увы! где меньше страха нам,
Там может смерть постичь скорее;
Ее и громы не быстрее
Слетают к гордым вышинам.
Сын роскоши, прохлад и нег,
Куда, Мещерский! ты сокрылся?
Оставил ты сей жизни брег,
К брегам ты мертвых удалился;
Здесь персть твоя, а духа нет.
Где ж он? - Он там.- Где там? - Не знаем.
Мы только плачем и взываем:
"О, горе нам, рожденным в свет!"
Утехи, радость и любовь
Где купно с здравием блистали,
У всех там цепенеет кровь
И дух мятется от печали.
Где стол был яств, там гроб стоит;
Где пиршеств раздавались лики,
Надгробные там воют клики,
И бледна смерть на всех глядит.
Глядит на всех - и на царей,
Кому в державу тесны миры;
Глядит на пышных богачей,
Что в злате и сребре кумиры;
Глядит на прелесть и красы,
Глядит на разум возвышенный,
Глядит на силы дерзновенны
И точит лезвие косы.
Смерть, трепет естества и страх!
Мы - гордость, с бедностью совместна;
Сегодня бог, а завтра прах;
Сегодня льстит надежда лестна,
А завтра: где ты, человек?
Едва часы протечь успели,
Хаоса в бездну улетели,
И весь, как сон, прошел твой век.
Как сон, как сладкая мечта,
Исчезла и моя уж младость;
Не сильно нежит красота,
Не столько восхищает радость,
Не столько легкомыслен ум,
Не столько я благополучен;
Желанием честей размучен,
Зовет, я слышу, славы шум.
Но так и мужество пройдет
И вместе к славе с ним стремленье;
Богатств стяжание минет,
И в сердце всех страстей волненье
Прейдет, прейдет в чреду свою.
Подите счастьи прочь возможны,
Вы все пременны здесь и ложны:
Я в дверях вечности стою.
Сей день иль завтра умереть,
Перфильев! должно нам конечно,-
Почто ж терзаться и скорбеть,
Что смертный друг твой жил не вечно?
Жизнь есть небес мгновенный дар;
Устрой ее себе к покою
И с чистою твоей душою
Благословляй судеб удар.

Здорово, безумцы!
Как вы, наверное, помните на закате моих лет мне почему-то неожиданно взбредило в голову поехать вновь в Колумбию. Как только я приземлился в аэропорту Эль Дорадо, находящемуся в Столице не нашей Родины, первозданные чувства настолько переполнили меня, что я на какое-то время даже забыл про закат и почему-то решил, что нахожусь на самом пике, рассвете моих лет. Местные смазливо-сексапильные жительницы, воспользовавшись своим безотказным в таких случаях инстинктом, обобрали меня, как липку. К сожалению, это моё обманчивое состояние продлилось весьма недолго. Продлилось до того момента, когда я, вдруг, очнулся в каком-то захолустном отеле и понял, что все мои скромные сбережения, привезённые в эту страну для зажиточного в ней пребывания, неожиданно приказали долго жить. "Боже мой - подумал я, это должно происходить с кем угодно, но только не со мной". Но, как говорится, нет худа без добра". Как только я уж было решился броситься в пучины Атлантического океана, в остервенелой надежде переплыть его и вновь оказаться в благочестивой Европе, ко мне, неожиданно, подошёл местный туземец и предложил работать погонщиком ослов, вывозить урожай кокосов из Национального парка под названием Тайрона. Недолго думая, но долго ломаясь я всё-таки согласился на это заманчивое предложение, учитывая то, что туземец предложил мне 20.000 песос жалования в день(приблизительно 10 американских долларов), когда в случае отказа, мне пришлось бы просто-напросто превратиться в заурядного пордьёсера. В то же самое время, мой внутренний голос возмущался во мне и вопил:
- Какой же ты ч(м)удак,- кричал он,- приехал в эту забытую Господом страну, в то время, когда в РФ ты зарабатывал минимум 100 Евро в день.
- Это не беда,- ответил я своему внутреннему голосу,- Омар Кадаффи зарабатывал неизмеримо больше в течение 40 лет своего правления, был полноправным хозяином своей страны, и что из этого осталось?
Так что, друзья мои, пара но алергар мас эл куенто, хочу сообщить вам, что начиная с завтрашнего дня я буду погонять ослов с кокосами и уже не смогу, к моему великому сожалению, общаться с вами, как раньше.
Желаю вам всего доброго и того, чтобы вы всегда в этой жизни находились в нужном месте в нужное время.
Не прощаюсь, а просто ухожу без шума, по-английски.